способности // авторский мир // эпизоды // смешанный мастеринг // 2037 год // экшн, 18+ R   E   V   O   L   T  W       E                 A       R       E                T        H       E                F       U       T       U       R       E ▲▼▲▼▲▼▲▼▲▼▲▼▲▼▲▼▲▼▲▼▲▼▲▼▲▼▲▼▲▼▲▼▲▼▲▼▲▼▲ Р Е В О Л Т    Ж Д Ё Т    С В О И Х    Г Е Р О Е В 

R   E   V   O   L   T
W       E                 A       R       E                T        H       E                F       U       T       U       R       E

способности   •   2038 год   •   эпизоды   •   18+

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
zoe kravitz

» имя, возраст: Nala Imari Forsythe/Нала Имари Форсайт, 20 лет. » принадлежность: Носитель или человек. Без разницы. » профессия: Студентка (специализация на выбор игрока). В настоящее время - информатор/член партизанского отряда/искатель в Южной Дакоте.

» способность: Возможно, что-то связанное с преодолением расстояния - электроперемещение, левитация и т.д. » сторона: Вигиланты. » статичное изображение: ссылка.

Никто никогда не верит, что мы брат и сестра. Неудивительно, конечно - поэтому нам остается лишь посмеиваться над чужим изумлением.
Нала родилась в Южной Африканской Республике и любит свою страну, несмотря на все противоречия. Она была рождена вне брака -
но была любима и недостатка в родительском внимании не испытывала. Джоэл, мой отец, позволял ей самой выбирать свою судьбу,
ее мать проявила в воспитании дочери не меньшую мудрость - оттого Нала выросла смышленой, самостоятельной девочкой, не знавшей "прелестей" трудного переходного возраста. Она никогда не устраивала драм из-за того, что ее родители не были женаты (Джоэл так и не развелся с моей матерью) и не воспринимала существование старших братьев - меня и Эрвина - как угрожающее ее семье зло.
Я не буду расписывать семейные взаимоотношения до мельчайших деталей, как и ее выбор профессии, поскольку считаю, что такие вещи проще и вернее обсуждать уже непосредственно с игроком. Важно, что до октября 2036-ого года Нала была в США - училась по обмену либо же проходила курсы для носителей из-за внезапно проявившейся способности - где жила со мной в Бостоне. Как только конфликт перешел в новую фазу, границы оказались закрыты, и мы не смогли вернуться на родину. Нала застряла в чужом государстве, но, как вскоре выяснила, не на чужой войне. Как бы сильно ей не хотелось вернуться домой, вражда между ренегатами и вигилантами не могла оставить ее равнодушной. Она выбрала одну сторону вместе со мной - не из-за того, что слепо доверяла чутью брата, а по собственным убеждениям.

Юджин души не чает в Нале и пытается ее всячески опекать, что с его легкомысленным характером смотрится смешно - и Нала это прекрасно сознает. Она со смехом принимает любую помощь старшего брата и является одним из немногих людей, кто может с ним справляться в те времена, когда его циклотимическое расстройство (переход от воодушевленности и все побеждающего энтузиазма к депрессии) обостряется.
Я бы хотел видеть ее в штабе Южной Дакоты или же информатором - в той же Дакоте или Мичигане, поскольку считаю, что при всех ее достоинствах в главном штабе ей не место. Поэтому мы будем видится не так часто, как хотели бы - и Нале стоит готовиться к тому, что Юджин будет доставать ее со своей заботой на расстоянии. Мы оба заинтересованы в том, чтобы найти нашего общего брата - Эрвина и вытащить его из тех неприятностей, в которые он себя вовлек.

Я обожаю Ленни Кравица, я считаю Лизу Боне одной из красивейших женщин планеты, и, соответственно, люблю их дочь, поэтому был бы особенно благодарен, если бы вы не меняли внешность заявки. В остальном - не буду мешать вашей фантазии. Помните, пожалуйста, что Нала - человек из другой страны, с абсолютно иным менталитетом и отношением ко многим вещам: для нее, как и для многих африканцев жизнь скоротечна, но отнюдь не печальна.  Отразите эту черту в ее характере, поведении и отношении к войне. Нала мечтает вернуться домой - но не может, и разгорающаяся война для нее не только вопрос мировоззрения, но и личное дело. Она заинтересована в том, чтобы все закончилось как можно быстрее.

п р и м е р    п о с т а

Белый — это траур.
Нелепая мысль возникла из глубин старых ассоциаций, воспоминаний, чужих традиций. Перед наполненными слезами глазами предстали дымчатые образы — люди, их черные, блестящие головы покрыты пеплом, будто мукой. Старый обычай. Так некоторые африканские племена провожали в последний путь умерших — обязательно с криками и протяжными песнями и кровью, выступающей на лицах через десятки глубоких царапин, прорезаемых плакальщиками для дикого, необузданного выражения своей скорби. Курт был готов услышать хоть что-то, хоть один жалобный вопль, бой барабанов, но его окружала одна тишина да хлопья яркого снега. Похоже, сейчас в его глазах выжжет сетчатку, как ни старайся он спрятаться от всепоглощающего белого мира.
Вот она, верная ассоциация. Белый — это еще свет. Та самая последняя надежда из баек о конце тоннеля. Миф. Бреннеру всегда казалось, что смерть — это мрак, который тянет тебя на черное дно.
Видимо, в чем-то он все же ошибся.
К тому же, смерть в его понимании представала бесконечной пустотой, а не комнатой в жилом блоке вигилантского бункера.
Курт поморщился, фокусируя взгляд. Да, ошибки быть не могло. Если бы мужчина только мог вспомнить, что совсем недавно медленно истекал кровью в предместьях Чикаго, то подумал бы, что все было дурным сном и сейчас он проснулся в настоящем.
Однако, к несчастью, Бреннер не сознавал, что с ним было до этого видения, он существовал только в нем и выйти за его пределы не мог. Для него в этот миг все было просто и понятно.
Единственное, что все же было неясно, — почему внутри так... пусто.

Это чувство не исчезло даже после того, как в уме поселилось четкое осознание того, что Курта бьет жар.
Он заболел? И не пошел в крыло медиков? Наверное, больничные койки опять все заняты, не иначе. Хотя странно, он редко болел. И почему-то никак не мог вспомнить, когда именно это произошло. Более того, после небольшой мысленной проверки немец обнаружил, что не знает, что происходило вчера, неделю, месяц назад. Его будто поместили в информационный вакуум, сплетенный из раздражающе-белого света — тот самый траур, только для мыслей.
Его не мог разрезать даже звенящий от недовольства женский голос.
Курт с абсолютно стеклянным взглядом смотрел на Эрику и Фрэнсиса и с большим трудом вслушивался в поток речи. Поздравления? Кого и с чем он должен был поздравить? Ответ не пришлось искать долго, он был буквально надет на его друзей, вот только ясности ситуации это не добавляло. Они что, поженились? Бреннер знал, что Мур неровно дышит к их светловолосой напарнице, но всегда воспринимал это как нечто свойственное любвеобильной аналитической натуре, разумно полагая, что выросшие на земле войны чувства долго никогда не жили.
— Что... со мной... не так? — вместо радостного восклицания он поступил совсем не по-товарищески, начал выяснять, что происходит с ним, а не с ними. Сейчас его наверняка обвинят в эгоизме, но Курт чувствовал себя слишком паршиво, слишком бессмысленным для окружающей реальности. Ему нужно было наполнить себя хоть чем-то. — Простите, ребята, но мне кажется, что я... проспал целую вечность.
Мужчина смежил веки, надеясь, что прикосновение Франко, как обычно, принесет облегчение, но его не было. Ощущение, что на тебя что-то давит извне, только усилилось, и боевик издал еле слышный стон.
— Нет. Не лучше. А по поводу желания убить меня... я как-то живым себя не... не чувствую. Эрика, — он хотел было сказать, что кровожадность ей не к лицу, это было что-то настолько не ее, что казалось, будто перед ним не Марш. Кто-то другой. И все же, сил на эти слова у него не нашлось, и Бреннер позволил течению себя нести. Все дальше и дальше, к еще более странной действительности, влиять на которую он никак не мог.
Чем чаще его посетители просили его их поздравить, тем меньше Курт того хотел. Предчувствие было такое, будто ему категорически не стоит это делать, что бы он перед собой ни видел. Бреннер стиснул зубы и молчал, молчал даже того, когда его комната претерпела преображения — будто в угоду обожающей самолеты невесте.
Единственным моментом, когда он все же позволил призракам взять над собой верх, — это согласие присмотреть за котом.
— Кто может желать смерти коту? — вопрос повис в на глазах исчезающем воздухе. Немец с немым удивлением уставился на внезапно заговорившего питомца Мура, но так и не успел спросить, что он имеет в виду. Дышать уже было нечем.

Удар головы об руль.
Дышать и вправду было трудно.
Он все же уснул, а дверца машины оказалась закрытой порывом ветра, именно поэтому возникло это давящее ощущение  удушья. Курт, хрипя, толкнул ее, впуская внутрь свежий воздух.
— Черт тебя побери... Бреннер, — идея отдыха была дуростью. Следовало не жалеть себя, а идти дальше. Ему опасно было задерживаться где бы то ни было, шанс заснуть и не проснуться был слишком велик.
Курт протер слезящиеся глаза, обдумывая странный сон. Такое и вправду могло привидеться только больному человеку, поскольку разумного объяснения мороку не было.
Кряхтя, мужчина выбрался из салона автомобиля и уставился на руины впереди. Нужно найти воды. Хотя бы. И что-то, на что в дальнейшем можно было бы опереться: волочить за собой простреленную ногу было слишком больно.
Проклиная все на свете и себя в первую очередь, Курт медленно побрел в сторону ближайшего здания, которое можно было назвать чудо уцелевшим.

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
Edward Norton

» имя, возраст: Эрвин Форсайт/Erwin Forsythe, 40 лет. » принадлежность: Носитель. » профессия: До войны - бывший военный, юрист, правозащитник, консультирующий организацию Human Rights Watch. В настоящее время находится в бегах и, если вы впоследствии решите примкнуть к одному из штабов, - член партизанского отряда/разведки/боевой группы.

» способность: Дубликация. » сторона: На усмотрение игрока. » статичное изображение: ссылка

Эрвин Форсайт, мой старший брат, - воплощение проницательности, трезвого ума, не менее трезвых принципов и выдержки. Другими словами, полная противоположность мне. И мы, разумеется, никогда не ладили - но отнюдь не из-за моей импульсивности.
С того момента, как Эрвину исполнилось три, его жизнь раз и навсегда поменяла курс - наша семья переехала в ЮАР, где мы оба росли в те самые времена, когда Мандела уже победил апартеид и ушел на покой, а его преемник Табо Мбеки медленно, но планомерно вел свою страну к тому, что считал "расцветом", доводя экономику до состояния, близкого к коме. В какой-то степени эти годы оказали на нас обоих влияние, которое мы пронесем сквозь всю свою жизнь, но в случае уравновешенного и, как всем кажется, холодного Эрвина оно окажется решающим в выборе дальнейшей стези.
Когда Эрвину исполняется одиннадцать, Форсайты возвращаются в США. От Юджина одни проблемы - все вокруг говорят только о нем, что он особенный, вундеркинд - такие рождаются раз в несколько поколений. Его способность неверно истолковывается как психическое заболевание, и носиться с ним начинают еще больше, что закинутого на задний план Эрвина закономерно раздражает. Тем не менее, он хорошо учится, достаточно ладит с одноклассниками и в принципе растет толковым и хорошим парнем. Спустя несколько лет наши родители расстаются, пусть развод и не оформляют, мы отдаляемся еще больше. Эрвин учится на юриста, на какое-то время оставляет учебу, обеспокоенный волнениями на Востоке, идет в армию, служит несколько лет, смотрит на творящиеся бесчинства и вспоминает жизнь в ЮАР - все это ведет его к мысли, что он может и хочет что-то  с этим сделать. Форсайт возвращается к юриспруденции, строит блестящую карьеру и служит правому - он в это верит - делу, помогая тому, кого в наши времена называют social warriors.
Его жизнь совершит впоследствии крупный виток - пробудившаяся способность дубликации принесет ему ворох серьезных бед с серьезными людьми. Что именно это будет, решать вам: Эрвин может "скопировать" не те документы, о которых лучше было молчать, или просто случайно засветиться перед личностями, которые могут захотеть иметь при себе такого "фальшивомонетчика", чтобы удачно производить наркоту/оружие/все, что в голову взбредет. О своих неприятностях он, разумеется, молчит, а развязавшуюся войну использует как отличный повод залечь на дно.

Как я уже заметил, у нас мало точек соприкосновения: абсолютно разные темпераменты и старые обиды мешают выстраивать нормальные отношения. Я оставил за игроком право решать, какую сторону Эрвин выберет. Разумеется, мне было бы приятнее, если бы вы остановились на вигилантах, потому что между братьями и без того достаточно терок, чтобы добавлять к ним еще более тяжелый вопрос. Вместе с тем, возможно, предыстория Эрвина делает выбор в пользу орлов более логичным - решайте сами.

Пожелания стандартны, как и всегда - грамотность (и не только языковая) и желание не бросать все, даже не начав.

п р и м е р    п о с т а

Белый — это траур.
Нелепая мысль возникла из глубин старых ассоциаций, воспоминаний, чужих традиций. Перед наполненными слезами глазами предстали дымчатые образы — люди, их черные, блестящие головы покрыты пеплом, будто мукой. Старый обычай. Так некоторые африканские племена провожали в последний путь умерших — обязательно с криками и протяжными песнями и кровью, выступающей на лицах через десятки глубоких царапин, прорезаемых плакальщиками для дикого, необузданного выражения своей скорби. Курт был готов услышать хоть что-то, хоть один жалобный вопль, бой барабанов, но его окружала одна тишина да хлопья яркого снега. Похоже, сейчас в его глазах выжжет сетчатку, как ни старайся он спрятаться от всепоглощающего белого мира.
Вот она, верная ассоциация. Белый — это еще свет. Та самая последняя надежда из баек о конце тоннеля. Миф. Бреннеру всегда казалось, что смерть — это мрак, который тянет тебя на черное дно.
Видимо, в чем-то он все же ошибся.
К тому же, смерть в его понимании представала бесконечной пустотой, а не комнатой в жилом блоке вигилантского бункера.
Курт поморщился, фокусируя взгляд. Да, ошибки быть не могло. Если бы мужчина только мог вспомнить, что совсем недавно медленно истекал кровью в предместьях Чикаго, то подумал бы, что все было дурным сном и сейчас он проснулся в настоящем.
Однако, к несчастью, Бреннер не сознавал, что с ним было до этого видения, он существовал только в нем и выйти за его пределы не мог. Для него в этот миг все было просто и понятно.
Единственное, что все же было неясно, — почему внутри так... пусто.

Это чувство не исчезло даже после того, как в уме поселилось четкое осознание того, что Курта бьет жар.
Он заболел? И не пошел в крыло медиков? Наверное, больничные койки опять все заняты, не иначе. Хотя странно, он редко болел. И почему-то никак не мог вспомнить, когда именно это произошло. Более того, после небольшой мысленной проверки немец обнаружил, что не знает, что происходило вчера, неделю, месяц назад. Его будто поместили в информационный вакуум, сплетенный из раздражающе-белого света — тот самый траур, только для мыслей.
Его не мог разрезать даже звенящий от недовольства женский голос.
Курт с абсолютно стеклянным взглядом смотрел на Эрику и Фрэнсиса и с большим трудом вслушивался в поток речи. Поздравления? Кого и с чем он должен был поздравить? Ответ не пришлось искать долго, он был буквально надет на его друзей, вот только ясности ситуации это не добавляло. Они что, поженились? Бреннер знал, что Мур неровно дышит к их светловолосой напарнице, но всегда воспринимал это как нечто свойственное любвеобильной аналитической натуре, разумно полагая, что выросшие на земле войны чувства долго никогда не жили.
— Что... со мной... не так? — вместо радостного восклицания он поступил совсем не по-товарищески, начал выяснять, что происходит с ним, а не с ними. Сейчас его наверняка обвинят в эгоизме, но Курт чувствовал себя слишком паршиво, слишком бессмысленным для окружающей реальности. Ему нужно было наполнить себя хоть чем-то. — Простите, ребята, но мне кажется, что я... проспал целую вечность.
Мужчина смежил веки, надеясь, что прикосновение Франко, как обычно, принесет облегчение, но его не было. Ощущение, что на тебя что-то давит извне, только усилилось, и боевик издал еле слышный стон.
— Нет. Не лучше. А по поводу желания убить меня... я как-то живым себя не... не чувствую. Эрика, — он хотел было сказать, что кровожадность ей не к лицу, это было что-то настолько не ее, что казалось, будто перед ним не Марш. Кто-то другой. И все же, сил на эти слова у него не нашлось, и Бреннер позволил течению себя нести. Все дальше и дальше, к еще более странной действительности, влиять на которую он никак не мог.
Чем чаще его посетители просили его их поздравить, тем меньше Курт того хотел. Предчувствие было такое, будто ему категорически не стоит это делать, что бы он перед собой ни видел. Бреннер стиснул зубы и молчал, молчал даже того, когда его комната претерпела преображения — будто в угоду обожающей самолеты невесте.
Единственным моментом, когда он все же позволил призракам взять над собой верх, — это согласие присмотреть за котом.
— Кто может желать смерти коту? — вопрос повис в на глазах исчезающем воздухе. Немец с немым удивлением уставился на внезапно заговорившего питомца Мура, но так и не успел спросить, что он имеет в виду. Дышать уже было нечем.

Удар головы об руль.
Дышать и вправду было трудно.
Он все же уснул, а дверца машины оказалась закрытой порывом ветра, именно поэтому возникло это давящее ощущение  удушья. Курт, хрипя, толкнул ее, впуская внутрь свежий воздух.
— Черт тебя побери... Бреннер, — идея отдыха была дуростью. Следовало не жалеть себя, а идти дальше. Ему опасно было задерживаться где бы то ни было, шанс заснуть и не проснуться был слишком велик.
Курт протер слезящиеся глаза, обдумывая странный сон. Такое и вправду могло привидеться только больному человеку, поскольку разумного объяснения мороку не было.
Кряхтя, мужчина выбрался из салона автомобиля и уставился на руины впереди. Нужно найти воды. Хотя бы. И что-то, на что в дальнейшем можно было бы опереться: волочить за собой простреленную ногу было слишком больно.
Проклиная все на свете и себя в первую очередь, Курт медленно побрел в сторону ближайшего здания, которое можно было назвать чудо уцелевшим.

RANDALL HOBBS, 49 » PAIN CONTROL » JEFFREY DEAN MORGAN
А Г Л И О К И Н Е З

[indent] С такими, как Рэндалл, лучше не сталкиваться лицом к лицу. [indent] Он властен, надменен, жесток, порой не знает границ и чертовски не любит, когда с ним спорят. Особо дерзким может и челюсть сломать, и пулю в лоб подарить - всё зависит от степени раздражения Хоббса. [indent] Свой характер Рэндалл успел проявить еще до войны, когда официально значился в качестве бизнесмена, а на деле держал под собой несколько ночных клубов и одно водное казино, где постоянно ошивались люди, имевшие проблемы с законом. Хоббса и самого несколько раз привлекали к ответственности, но он то и дело умудрялся выходить сухим из воды (порой, заткнув рты вопрошающих пачкой хрустящих купюр). [indent] Самооценка Рэндала вполне могла бы пробить стратосферу, если бы была осязаемой, ведь этот в чем-то даже обаятельный подонок на все двести процентов уверен в собственной крутости и превосходстве над другими. Он не лишит себя радости задавить другого человека своим характером и авторитетом, от всей его темной души протоптавшись по болевым точкам оппонента и его слабым местам. [indent] Способность Хоббса "проснулась", когда ему было двадцать семь, но за двадцать три года Рэндалл, по неизвестной ему причине, не смог увеличить радиус ее воздействия, "застряв" на раздражающих трех метрах, но то, что мужчина научился творить в этом, казалось бы, маленьком радиусе, пугает и совершенно справедливо заставляет окружающих держаться от него подальше. Так и не сломав этот барьер, Рэндалл сделал упор в развитии способности на своих руках, и не прогадал: теперь даже легкое прикосновение Хоббса может вызвать у оппонента чувство сродни удару молотком. [indent] Если раньше мужчину сдерживали закон и определенные обстоятельства, то начавшаяся война окончательно развязала ему руки, попутно расширив не только сферу его влияния, но и наделив Рэндалла большим количеством полезных знакомств и связей, что в итоге привело его сначала к роли лидера небольшой ударной партизанской группировки (и роль эту он добился прежде всего кровью), а затем, после гибели командующего отрядом партизан вигилантов, привязанных к главному штабу, Рэндалл был выбран на роль нового лидера, и в настоящий момент он крепко держится за свою должность, готовый, не задумываясь, свернуть шею любому, кто попытается отнять у него эту привилегию.

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
Isla Fisher

» имя, возраст: Имоджен Макинтайр/Imogen MacIntyre, 32 года. » принадлежность: На выбор игрока. » профессия: Финансист, медиатор, толковый администратор, что-то, что может позволить попасть в список ста самых влиятельных женщин бизнеса по версии журнала Forbes. Может быть аналитиком, информатором или вовсе выполнять некие административные функции в главном штабе вигилантов.

» способность: На выбор игрока. » сторона: Вигиланты. » статичное изображение: ссылка.

Считается, что хорошие девочки, скромницы и умницы, рано или поздно достигнут успеха, в то время как плохие девочки обязательно получат по заслугам. Имоджен Макинтайр, увы, никак не вписываются в это морализирующее утешение для серых мышек: она-то как раз доказательство того, что те, кто склонны брать от жизни все с самого начала, и восходят на вершину успеха. Имоджен - уроженка гордой Шотландии, любимица семьи Макинтайр, всегда была склонна пользоваться тем, что ей дала природа. Она рано поняла, что козырять внешностью во имя конечной цели - не так уж и дурно; что можно быть одновременно красивой и умной; что выгодно держать при себе стайку блеклых почитательниц и блистать на их фоне.
Она росла в Эдинбурге и выжимала из этого города все, что только можно. Поняв, что не хочет застрять на севере Британии, она по достижении совершеннолетия переместилась в Лондон, умудрилась построить неплохую карьеру, позволившую ей обратить взор за европейские горизонты. По мере восхождения по карьерной лестнице Имоджен превращалась в известную в определенных кругах персону с рядом очень полезных навыков по выжиманию денег из корпораций и выуживанию коммерческих тайн. Это, безусловно, привлекло к ней еще больше внимания, и вскоре мисс Макинтайр уже была одной из акул Нью-Йорка, готовясь взять штурмом очередной воздушный замок - который она, как и все предыдущие, умела превращать во вполне земные твердыни.
Война внесла в ее интересную жизнь хаос, который Имоджен нисколько не радовал. В ней было слишком много цинизма, чтобы прислушиваться к словам Линкольна Риндта; позиция Элдермана внушала куда больше доверия, чем изрекаемые человеком из будущего обвинения. Будучи человеком не только напуганным происходящим, но и крайне прагматичным, Имоджен поспешила примкнуть к "правильной" стороне, стараясь видеть в войне не только чудовище, но и шанс - ведь кто знает, как разыграются карты по завершении боевых действий, верно?

Имоджен - племянница Айрис Макинтайр, моей матери, из чего следует, что мы - кузены. Отношения между нами не совсем родственные: Имоджен - мой ночной кошмар, я - ее любимая груша для битья. Мы виделись не слишком часто, но достаточно для того, чтобы между нами установилась эдакая стабильность: Имоджен, зная о том, что Форсайта долгое время считали чуть ли не сумасшедшим, пользовалась этим фактом с самого детства, когда приезжала гостить к моей семье; меня же ее активная натура всегда приводила в ужас. Мы повзрослели, многое изменилось, кроме одного - мы по-прежнему отвратительная команда, пусть и держимся вместе на одной стороне.

Имоджен из тех людей, про которых можно сказать "мягко стелет, да жестко спать". Она умеет очаровательно щебетать, лучезарно улыбаться, рассыпаться направо и налево комплиментами и уменьшительно-ласкательными суффиксами, но все это - внешняя оболочка. Макинтайр прекрасный манипулятор, чьи добрые слова не стоит воспринимать буквально. Она предпочитает грести жар чужими руками и, соответственно, редко обжигается. Вместе с тем Имоджен обожает шутки, розыгрыши, дуэли сарказма и часто оказывается в центре внимания - и обожания.
Я хочу, чтобы вы внесли разнообразие - сильных женщин достаточно, а вот дам, способных нежничать и запугивать одновременно явно не хватает. Выбивайте у ренегатов почву из-под ног одним своим маникюром - и мы вас все на руках носить будем.

п р и м е р    п о с т а

В американо-британской семье дети, наверное, должны воспитываться в соответствии с лучшими традициями обоих англоязычных миров. В случае Джоэла и Айрис Форсайтов "наверное" — ключевое слово.
Их дети ничего не знают об американской мечте, а книг Дональда Биссета мало, чтобы взрастить в юном поколении чисто английский дух — Эрвин и Юджин учатся быстро преодолевать расстояние от дверей магазинчика на бензозаправке до машины, пока голос Табо Мбеки неумело, но уверенно рассказывает по радио о новой, лучшей жизни. Не для всех. 
Смерть апартеида в 94-ом меняет быт жителей ЮАР коренным образом, однако его отголоски слышны и шесть лет спустя. Еще более ощутимы настойчивые попытки правительства перечеркнуть все, что было до него, и желание поселить в чужих головах лозунг "Африка — африканцам". Это факт общеизвестный, Форсайты осведомлены о нем еще до того, как прибывают на чужие берега, но знать о среде и жить в ней — две разные вещи. Джоэлу отток белых в пригороды, а затем — на другие континенты, кажется временным препятствием, которое он, человек увлекающийся и любящий экзотику, океан и хороший климат, преодолевает с американским оптимизмом. Работа судостроителя достаточно объемная, чтобы не думать о плохом, контракт с южноафриканским филиалом большой компании сулит прибыль, фирма обещает уладить все проблемы с регистрацией и жильем. Его жену Айрис поначалу тоже все устраивает, хоть она и много беспокоится — как за старшего сына, Эрвина, которому всего три года на момент переезда, так и за будущего младшего — Юджина, родиться которому суждено уже в городе по прозвищу "Самый красивый край света",
Очарование бледнеет быстро, несмотря на то, что Кейптаун, в общем-то, чуть ли не самый гостеприимный уголок страны, а зарплата Джоэла позволяет содержать супругу и двоих сыновей без всяких проблем. И все же они не уезжают. Форсайт-старший раз за разом ставит подпись под новым договором. Оказавшаяся в изоляции Айрис скучает, без особого успеха пытается влиться в кейптаунское общество и постоянно нервничает.
Юджин растет билингвом. К удивлению родителей, мальчик без всякого труда подхватывает все новые и новые слова, разделяет английский и африкаанс. Последний впитывается им буквально на ходу, во многом благодаря нанятым Форсайтами домработнице и садовнику — равноправие равноправием, но обычай брать помощников среди местных никуда не исчезает. Примечательно то, что на африкаанс младший лопочет куда резвее Эрвина. Читать он тоже начинает слишком рано для ребенка его возраста. И вообще — Юджин чересчур активный и любопытный. Об этом говорят все. А еще у него болезненно-живое воображение — как иначе назвать его глупые россказни про ночные прогулки по округе, когда он крепко спит дома под семью замками?
Юджин в его шесть действительно обладает всем вышеперечисленным, но его истории про прогулки по улице не выдумка, а лишь первое проявление дара — на тот момент ни он сам, ни окружающие ничего об этом не знают. Мальчик, как и Эрвин несколькими годами ранее, идет в самую приличную кейптаунскую школу, где быстро заслуживает интерес учителей; необходимость оглядываться и смотреть на мир из-под колючей проволоки и затемненных стекол не кажется ему странной, маме не надоедает тосковать и переживать, а во время отпуска отца они по традиции летают на родину — в США. Так выглядит жизнь семьи Форсайтов до 2008-ого года.
Режим Мбеки ведет не к возрождению Африки, а к ее закату. ЮАР пожирает СПИД, люди живут на доллар в день, их и без того нищую страну наводняют беженцы из Зимбабве. Глядя на то, как Йоханнесбург и Дурбан захлебываются в крови и грязи, Джоэл и Айрис принимают решение (нелегкое для мужа, но единственно-верное в глазах жены) не дожидаться волнений в Кейптауне. Мировой кризис пугает их куда меньше, чем бандитизм и столкновения на улицах. Форсайты возвращаются в Америку еще до того, как власть в ЮАР переходит в руки Джейкоба Зумы, и останавливаются в Филадельфии, штат Пенсильвания. Джоэл устраивается работать на крупного судостроителя, Айрис стремится влиться теперь уже в американский круг и параллельно решает вспомнить о дипломе Эдинбургского университета по литературе, их дети идут в школу, смешат свои классы диковинным акцентом и невероятными историями про ЮАР.

 
● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
Jordan Bolger¹

» имя, возраст: Shay O'Neill/Шей О'Нейл2, 28-29 лет настоящее имя Sheamus/Шимус » принадлежность: носитель » профессия: до войны: пожарный, коп или военный, возможно сапер/спецназ3. после: главный штаб вигилантов, боевая группа.

» способность: что-то агрессивное: взрывание/криокинез/пирогенез/пси-атака4; или умеренное: иллюзии/абсорбция памяти/биолокация/инфракрасное зрение/обостренные чувства/радар/шестое чувство4; » сторона: вигиланты. » статичное изображение: ссылка.

[indent] Оставляю биографию на ваше усмотрение и укажу лишь несколько принципиальных фактов, которые стоит учитывать.
► Шей не любит носителей. Прошу обратить внимание: он просто испытывает неприязнь и в его ближайшем окружении минимум людей со способностями. При этом он - не радикал (не убивал/избивал/нападал на носителей без причины, просто за то что они не обычные люди). Возможно, это мешало во время работы, т.к среди его команды/бригады/отряда наверняка были ребята со способностями. В потенциале, если Шей был главой, то мог требовать подавлять порывы использования своих сил в бою/на задании, но без физического/морального насилия над подчиненными;
► Неприязнь к "другим" связана с личной драмой. Какой именно, оставлю на ваше усмотрение. Скорее всего, кто-то из родных или близких умер в процессе стычки между носителями когда Шей еще учился в школе. Возможно это случилось у него на глазах и оставило сильный след, проведя параллель способность = зло;
► Он не говорит открыто своем отношении к носителям и уж тем более не пользуется драмой детства, чтобы подорвать доверие других или вызвать жалость к себе. Прошлое под замком надеюсь Трисс он со временем что-то да расскажет;
► Не смотря на внешнюю открытость, Шей никогда не расскажет лишнего о себе, предпочитая делиться лишь общедоступной информацией и той по минимуму;
► Родился в Нью-Йорке, либо переехал в Большое яблоко в юном возрасте. Учился в одной старшей школе и колледже с Трисс и Каем (второй мог быть тем, кто смог стать хорошим другом не смотря на свою принадлежность к носителям);
► Занимался спортом, возможно был звездой команды. Хорошо учился и подавал надежды в науке;
► Стоит учесть, что не смотря на свою неприязнь к людям со сверхспособностями, Шей не тот гад, что нападет без причины. Да, принадлежность к носителям является неким стереотипом относиться к человеку с недоверием, но не более того;
► После окончания учебы устроился на работу в ... (вернемся к выбору профессии, данные вектор развития био оставляю вам);
► С момента переезда Трисс в Южную Дакоту, никак не поддерживал связь с ней и вспоминал о коротышке лишь во времена общения с Каем;
► После начала войны, как и друг, присоединился к главному штабу и вскоре занял должность боевика;
► Обзавелся способностью сравнительно недавно. Допустим, 1 год назад и всячески скрывал этот факт от знакомых и друзей, пока ситуация не начала выходить из под контроля;
► Вероятнее всего, Трисс узнала случайно, оказавшись на одном задании с Шеем и теперь всячески отстаивает необходимость развивать навык;
► В настоящем является сиротой или потерял связь с родными (в зависимости от того, умерли все или кто-то один во время атаки носителя в школьные годы);

[indent] Более подробное био оставляю на ваш вкус, но хочется видеть не бандита, преступника и подлеца, а человека с достаточно высокими (насколько это может позволить служба) убеждениями и все еще живой травмой, связанной с носителями. Моментами шутливого и внешне рассудительного, но с кучей тараканов, которых не принято выставлять на всеобщее обозрение. Он работает над собой, тренируется, старается расти, но не может перебороть ту неприязнь, что засела в голове еще со времен школы. Не смотря на наличие нескольких носителей в окружении, шей скорее считает их исключением (или несчастными, которым не повезло), но никак не причисляет к большинству. Не исключено, что Шей не говорит открыто о своей неприязни, а просто молча выстаивает барьеры. Людям со способностями доверять нельзя, он насмотрелся на то что делают агрессивные носители вдоволь (во время миссий/ликвидации пожаров/работы в участке) и все еще не справился с этими ярлыками.

[indent] О Т Н О Ш Е Н И Я:
[indent] Люблю определять вектор развития отношений уже в процессе игры, исходя из постов и общих идей. Пока что с уверенностью могу сказать лишь то, что ожидаю противостояние между двумя абсолютно разными взглядами на способности. В то время как Трисс твердо уверена в том, что быть носителем - это бонус, свои навыки надо развивать и усиливать, Шей - противник всего, что связано со "сверхлюдьми" и факт, что с недавних пор он стал одним из них, лишь усугубляет отрицание и желание искоренить заразу.
[indent] Предлагаю столкнуться лбами. Спорить, доказывая свою позицию. Вляпаться в некоторое количество неприятностей. Думаю, со временем у Трисс получится доказать, что быть носителем не так уж и плохо и Шей решит укротить свою способность, применяя ее на миссиях. Возможно они начнут тренироваться вместе и сдружатся на почве некой взаимопомощи. В то время как Трисс станет поддержкой в вопросе укрощения собственных сил, Шей займет место человека, который будет подталкивать ее к выходу из своего "кокона" и докажет, что заводить отношения с другими людьми и коллегами - нормально. Никто не идеален, вот я - воробушек-социофобушек х)

[indent] Довоенные отношения мне видятся как некая неприязнь. Не открытая вражда, но, возможно, соперничество. Не могу лишить возможности подшутить над слишком серьезной "коротышкой", которая на фоне двухметрового Кая смотрится еще забавнее. Предлагаю подружиться с моим старшим братом, он хоть и носитель, но не сильно активно использовал свои способности, да к тому же, сам по себе, компанейский, открытый, в общем-то отличный товарищ. Это даст возможность видится, но без особой приязни или любви до гроба. Хотя, можем организовать одно неудачное свидание, подстроенное Каем.

¹ - можем обсудить варианты, но хотелось бы оставить;
² - менябельно;
³ - оставлю на ваше усмотрение, но чтобы логично сочеталось с работой в боевой группе;
⁴ - в вопросе выборе способности все зависит от варианта выбранной истории. Персонаж получил свои скил в относительно взрослом возрасте и учитывая эмоциональный фон, будет его активно отрицать. Остается решить, эта способность будет вредить окружающим (учитывая отсутствие контроля на первых порах) я за этот вариант,какое поля для сюжетов или окажется просто бесполезной и будет наносить "вред" только владельцу;

[indent] Концепция, изначально, была написана совместно с соигроком, который, к сожалению, покинул проект. Писала по памяти, возможно что-то изменила, но суть осталась прежней. Главная идея: не принятие нового себя. Отрицание, потребность подавить и стереть "носителя". Очень интересно сыграть на контрасте между тем, кто просто ненавидит способности и той, что считает их огромным бонусом, всячески развивая. Думаю, не обойдется без ссор, стычек, казусов на поле боя и, в случае выбора агрессивной способности, попутного ущерба.
[indent] В любом случае, открыта к идеям и предложениям. Возможно, что-то изменим или доработаем в процессе написания анкеты.

[indent] И так, чего хочу?
[indent] В меру активного игрока, которому будет интересно развивать персонажа как в игре со мной, так и вне нее. Без постов не оставлю, но приятно видеть, что персонаж нужен и самостоятелен. Объем постов не столь важен, договоримся. Теряю интерес если эпизод играется годами, по этому прошу выдавать хотя бы 2-3 поста в месяц. Не исключаю, что игра пойдет активнее. Люблю играть сюжетными арками: выбирать идею, делить ее на несколько связанных между собой эпизодов и отыгрывать поочередно, подводя к логичному завершению "главы", но, могу брать эпизоды и хаотично, перепрыгивая с раннего периода на настоящее.

[indent] Чего не хочу?
[indent] Бесцельной потери времени на начатые и заброшенные арки. Очень прошу не брать роль тех, кто привык кочевать по проектам с завидной регулярностью/любит надкусить сюжет и забросить/пропадает без предупреждения/пишет анкету и не начинает игру и т.д  Я на Револте давно и никуда не собираюсь, по этому ищу людей, которые будут готовы развивать персонажей хоть с какой-то перспективой на новые арки, а не писать пару постов а то и вовсе 0 и уходить, бросая с начатыми сюжетами. Очень не люблю пинать, уговаривать и бегать проверять списки на удаление, переживая больше, чем владелец роли.

оберег от идеи смены внешности

п р и м е р    п о с т а

[indent] Трисс лениво зевает, откидывая голову назад. Слышит шум колес и не ровную работу двигателя. С каждым толчком на неровной дороге, медленно съезжает все ниже, уставившись на видавший лучшие времена кузов машины. Смотрит в окно, затем в зеркало заднего вида, наблюдая за собакой, снова в окно, на водителя. Вздыхает. Продолжает маяться, машинально жуя нижнюю губу. Старается не ерзаться на сидении, но за несколько часов в дороге так и не может принять более менее удобную позицию. В какой-то момент сомневается, возможно ли это в принципе. Перебирает в голове список дел, пытаясь законным образом исключить их все, оставив лишь тренировки. Недовольно мычит, отвлекаясь от своего не особо интересного занятия и поворачиваясь к Гриффину.
[indent] - Без понятия, - на выдохе произносит она, снова приподнявшись на сидении и отстегивая ремень безопасности, который был в этой развалине скорее для вида, - Мне самой интересно, - ухмыльнувшись, Трисс упирается ногами в массивных ботинках в торпедо чуть выше бардачка, абсолютно не переживая, что на это скажет напарник. В конце- концов Теллер был прав и этот день походил на извращенную пытку или, если угодно, наказание. Вот только адекватных причин для подобной дисциплинарной меры в голове не нашлось. Трисс была не из тех, кто упускает детали, по крайней мере в работе. С другой стороны, в последнее время все шло не по плану, как не пытайся она наладить привычный график. Спина начинает противно ныть. Следом подключается шея.  Это повторялось снова и снова, стоило ей оказаться в роле пассажира. Мука, да и только. В общем-то любые перемещения с целью пнуть нерадивых информаторов были оной, стоило сказать спасибо хотя бы за распределение. Трисс любила работать сама, но раз уж подобный вариант был не возможен, кандидатура Гриффина была куда приятнее последних двух «напарников». На этом можно было бы и остановиться, не искушая судьбу. А она всегда давала сдачи. Стоило пожаловаться на кого-то из друзей, как бумерангом прилетал очередной придурок, ставивший под угрозу все задание. Трисс ненавидела проваливать миссии и, порой казалось, готова пристрелить этого самого дурака, лишь бы не испортить статистику. Так что, лучше уж Гриффин или, на худой конец, Тэрон, их шуточки хотя бы привычны и не столь остро ощутимы.
[indent] К тому же, у Теллера была собака, а это прибавляло ему +50 в очках крутости напарника. Была бы возможность работать только с Датч, показатель возрос бы в два раза. Не исключено, что Гриффин думал так же, вот только у начальства были свои планы. Оставалось последовать примеру коллеги и смириться, не пытаясь доказать, что сразу два боевика на подобном задании просто ни к чему. Ощущение, что у вигилантов слишком много свободных кадров.

[indent] - Если ты думаешь, что я буду тебе мешать, вынуждена разочаровать, - ухмыльнувшись, она лениво подтягивается, пытаясь размять плечи, - Думаю, он заслужил, - сделав и без того очевидный вывод, Трисс затягивает и без того тугой хвост и оборачивается водителю, съезжая спиной в сторону двери.
[indent] - А говорил, что бросишь, - не то чтобы для Трисс это имело хоть какое-то значение, но вспоминая обещания с одной из последних попоек, слова вырвались сами собой, - Мужчины...вот так вам и верь, - она наигранно фыркает и, привстав выхватывает изо рта коллеги сигареты, снова откидываясь на сидении, - И наведи уже порядок в машине, - Трисс небрежно осматривает старые упаковки из под еды, - В хламе живешь, - качнув головой, она зажимает губами тлеющую сигарету и берет коробку с нагетсами, недоверчиво уставившись на куски курицы в панировке.
[indent] - Ты в курсе, что это жестокое отношение к животным?, - она выпускает струйку дыма в направлении Гриффина и снова зажимает сигарету, освобождая руку, чтобы потрепать за ухом собаку, - Сам эту гадость ешь и Датч этим кормишь?, - цокнув языком, Трисс переводит неодобрительный взгляд с мужчины на овчарку, продолжавшую гипнотизировать фаст фуд. Возможно, стоило пожалеть пса, но судя по реакции, подобное питание было не впервой. Вздохнув, она тянет коробку в сторону животного, наблюдая как та уплетает лакомство.
[indent] - Ужас, - Трисс наигранно морщится, - Кстати, у тебя движок барахлит. Двумассу давно смотрел?, - машинально добавляет она и, выкинув пустую коробку, сбивая пепел на коврик под ногами, - Что?, - она переводит взгляд на Гриффна и безразлично пожимает плечами. Трисс любила чистоту на рабочем месте, но судя по состоянию машины, эта выходка ровным счетом ничего не меняла, -  У тебя здесь и так помойка. Считай ничего не изменилось, - хихикнув, она наклоняется к навигатору, клацая пальцем по экрану, в то время как противный голос подсказывает дорогу. Будто они могли свернуть вправо, перепрыгнув прям на машине через поваленное дерево. Глупая железяка.
[indent] - Судя по вашим с Тэроном диалогам, вы вообще с женщинами не ладите, - она выпускает очередную струйку дыма, поморщившись от запаха табака. Трисс не была заядлой курильщицей, - Навигатор тому подтверждение.

UNA DANVERS, 28 » CHAMELEON EFFECT » AMBER HEARD
Э Ф Ф Е К Т   Х А М Е Л Е О Н А

[indent] "Запомни, девочка: в этом мире никто ничего никому не должен, и никто тебе не поможет. Все дерьмо будешь разгребать самостоятельно". Уна взяла эти слова за правило еще в раннем детстве, когда сбегала из дома, чтобы укрыться от побоев отца и матери, которые не упускали возможности завершить очередной вечер несколькими бутылками горячительного. [indent] Она слишком рано повзрослела - виной тому неблагополучная семья, необходимость заботиться о младшем брате и потребность выбраться из клоаки, в которой она была вынуждена родиться и провести детство. Мир не был дружелюбен, но он предложил Уне массу вариантов для развития: кикбоксинг, айкидо, дзюдо, обычные уличные драки - слишком быстро стало понятно, что с этой девчонкой лучше не связываться. Не сильно верующие быстро развеивали собственные сомнения (а один бедолага так и живет по сей день с поврежденной шеей). [indent] Девушка работала в разных местах, так и не добившись высокого положения в обществе, но стала невероятно хороша физически - выносливая и опасная Уна довольно успешно заявила о себе, как об опасном противнике на ринге подпольных боев, и главной опасностью стали ее ноги, которыми она не только наносит удары, но и успешно душит противника, словно змея (с годами этот навык стал смертельно опасным). [indent] С возрастом ее резкость и грубость переросли в холодный и непримиримый характер: Уна не прощает другим их слабости (так как всю жизнь борется с собственными и считает их самым большим недостатком), она жестока к тем, кого не уважает и к кому относится с презрением. [indent] К появлению Риндта отнеслась с насмешкой и скепсисом: она не верит ни в слова "пророка", ни в возможное лучшее будущее, которое он обещает. Уна в принципе не верит никому, кроме младшего брата и Байрона, который стал для нее тренером, наставником и помощником после начала войны. А вот Итан кажется ей кандидатурой намного более интересной, и, несмотря на то, как он ловко манипулирует другими, "мистер Элдерман подходит на роль лидера куда больше доморощенных провидцев из будущего". [indent] Опасна в ближнем бою. Невероятно ловкая, цепкая и гибкая, несмотря на свой средний рост и некрупное, но подтянутое телосложение, довольно сильна и вынослива. Уна - боец, она способна выживать и бороться за выживание. После операции в декабре (совместно с членами главного штаба) была переведена вместе с Байроном в состав боевой группы Баттл-Крика под руководством Эмерсона. [indent] Предана только одному человеку - Байрону (а он - истинный вигилант), и, на основании этой преданности и ее личных убеждений, никто не сомневается в лояльности Уны. [indent] [персонаж участвовал в сюжетном эпизоде и квесте в качестве нпс, по всем вопросам обращаться в лс к Майку]

REVOLT: FALLOUT         ♫ where have all the good men gone and where are all the gods?

● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
Jonathan Tucker

» имя, возраст: Уэсли Дикерсон | Wesley Dickerson, 28-34; Уэс, Уэсли Снайпс, Джей Валькотт (единожды) и многие другие псевдонимы; » принадлежность: носитель; » профессия: ранее: акробат в цирке; вор, наркоман; во время войны: искатель в главном штабе; с декабря по март 2038 - член партизанского отряда (неофициально); сейчас: искатель (обсуждаемо).

» способность: атрофизм; » сторона: вигиланты. » статичное изображение: ссылка.

ОБЩАЯ ИНФОРМАЦИЯ
● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
Уроженец Канады, акробат и просто псих.
Бурными аплодисментами усеяна его ранняя жизнь, а теперь лишь сны. Сколько внимания ему нужно? Наверное, все, без остатка. Он любит выступать на публику и делает это в совершенстве. Глупый, дерганый мальчик – может, это только образ?
Он смотрит задымленным взглядом уставших красных глаз, а губы его едва тянутся в легко читаемой насмешке. Очевидно, нарывается, незримо бросает вызов. Может сказать, что воткнет нож себе в лодыжку, дабы доказать свою верность, и он, не сомневайтесь, действительно это сделает. Не ради вас, а из-за вашей реакции. Он просто обожает удивлять.
Неблагополучная семья, непонимание, побои. Уэсли удирал из своей родной страны, убегал быстро, без оглядки, вместе с бродячим цирком, что как раз посетил их края.
Много лет путешествовал, был акробатом, пока во время выступления при проявлении способности не упал с высоты. После этого инцидента распрощался с прежней «работой», нелегалом залег в Америке.
Очень несерьезный, часто откладывает дела на потом. Живет исключительно в свое удовольствие, и для этого куча денег ему ни к чему. Уэс действительно любит то, чем занимается. Он склонен к поведению «на грани»; обладатель высокого болевого порога и пристрастия к спиртному и наркотикам. Сообразительный, с фантазией, пусть та и часто направлена в ненужное всем русло.
За время своей «блестящей карьеры» до войны попадался всего несколько раз, но и то за распитие спиртных напитков в общественном месте, парковку в запрещенном месте или разгуливание в неподобающем виде и хамство работникам правопорядка. Благодаря способности всегда сваливал незамеченным с места преступления, а доказать его присутствие было практически невозможно.
Уэсли наделил себя множеством внутренних конфликтов, но ведет себя все же так, будто весь мир ему должен.

Прочие факты:
- ненавидит свою фамилию из-за того, что в детстве часто терпел издевательства на этот счет. После побега из дома предпочитает представляться исключительно как Уэсли;
- гетеросексуален;
- после падения заработал травму позвоночника и спинного мозга;
- является незарегистрированным носителем, у которого куча «личностей», благодаря подделанным или украденным айди картам – отсюда и много нужных знакомств;
- большую часть своих знакомств завел в первые годы после ухода из цирка. Одной из первых была девушка, приютившая его, единственные нормальные отношения с которой продлились достаточно долго, а ее старшая сестра практически заменила ему мать, хоть и была старше всего на десять лет. Они сами промышляли мелким мошенничеством и воровством, но в чем-то крупном замечены никогда не были;
- знает или понимает несколько языков, включая русский, но говорит очень бегло;
- в конце августа 2037 получил от Валькотта задание разузнать как можно больше о ренегате Андреа Серратос [впоследствии вышел на ее сестру]. С середины сентября практически постоянно пребывает на территории ренегатов;
- в декабре 2037 также находился на территории ренегатов, когда активировали «стену». Продолжая разведывательную деятельность, наткнулся на партизан вигилантов и через некоторое время примкнул к ним, дабы увеличить свои шансы на выживание на вражеской территории;
- когда стена пала, а партизаны вновь восстановили связь с вигилантами, они частично стерли Уэсли память и открестились от него, вновь отправив на вольные хлеба, как то было раньше, ведь его вступление в ряды партизан не было согласовано с вышестоящими (данный факт является лишь одним из вариантов исхода событий и может быть полностью или частично изменен).

ОТНОШЕНИЯ
● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
- Знаешь, а ты чертовски похож на моего отца, - с безумным осознанием в глазах выдает вдруг Уэсли, но дурацкое выражение стирается с лица сразу же, стоит Валькотту приложить его о стол.
- Это не то, что сказал тебе Гилмор.
***
Валькотт не воспринимает всерьез фразы Уэсли и давно научился выбирать из них нужное.
Однажды узнав о столь ценном кадре, Джей незамедлительно прибрал его к рукам. Он не стал обещать золотые горы, но рассказывал о несуществующих перспективах, несколько в ином, более ярком свете преподнес все свои соображения и, главное, пообещал вознаграждение, преимущественно в денежном эквиваленте. Именно Валькотт стал той путеводительной звездой, которая направила способности Уэсли в нужное русло, когда тот, пребывая большую часть времени в пьяном угаре, растрачивал понапрасну свой дар.
Уэсли является для него личным информатором, но сам же Уэс считает их приятелями, что Валькотт не подтверждает и не опровергает, предпочитая не рушить выстроенное доверительное со стороны носителя отношение, однако совершенно точно так не считает.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО
● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ● ●
Не приемлю огромные ниочемные простыни, требую грамотность, адекватность и совершенно точно не разрешу изменить внешность и имя.
Персонаж не должен быть привязан исключительно ко мне. Я хочу видеть игрока, который будет заинтересован в его развитии.
Описанное в заявке является основой и может быть изменено.
По ходу развития сюжета в эту заявку добавлялись факты продвижения этого персонажа по игре.

+

[ п р и м е р    п о с т а ]

Никогда прежде Валькотт не задавался целью запомнить всех обитателей штаба – ни внешне, ни по должностям. Он трезво оценивал все шансы заведомо провальной идеи, прикидывал в уме численность штаба даже без мысли о попытках проверить реальную цифру, которая, к тому же, поменяться могла в любую минуту, а то и секунду. Он прекрасно понимал, что всех не упомнить, к тому же человеку по типу него, голова которого постоянно забита чем-то более важным.
Примечать даже малейшие детали Валькотт научился еще в детстве, поэтому сейчас, в перерывах между метаниями по незнакомым – как ему самому казалось – чертам лица, Джей обратил внимание на сжимаемую руками папку. Однако особо акцентировать на этом все же не стал, оставшись с мыслью, что любой подоспевший к этой двери наверняка не приходит просто так. Так, он думал, и с этим парнишкой.
И все же данный факт вовсе не является оправданием тому, как резко, даже без стука, ворвался он в кабинет лидера.
Яростное непонимание отобразилось на лице Валькотта во всей своей красе, стоило удерживаемой в руках жертве промямлить что-то едва вразумительное. Но Джей все же остепенился, пусть и неосознанно. Расслабил руки, но резко выдыхать, подобно разъяренному быку, при несогласии и раздраженно смотреть прямо в глаза не перестал. Проходящая же боль уносила с собой желание придушить на этом же месте. Удивительно, как быстро сдался весь тот ураган, что уже не один день бушевал в голове. Относительное же спокойствие пьянило, тишь успокаивала, однако Джей на мгновение посильнее сжал пальцы, будто бы в преддверии чего-то неожиданного, но отошедшее желание поднять вверх и потрусить как следует за несоблюдение субординации улетучилось, прихватив с собой и мертвую хватку.
- По какому еще делу? – зло фыркнул в ответ и принялся следить за каждым шагом, подсознательно в попытках застать неверный.
Уже тогда Джей пожалел, что нет в его руках оружия, ножа хотя бы, который он незамедлительно всадил бы в шею непрошеного и такого наглого гостя. Но все же убивать вигилантов в пределах штаба ему было запрещено. Да и к тому же, не имела затея большого смысла. Личную же неприязнь можно было решить словами, в запущенных случаях – рукоприкладством, но только не убийством, нет.
Сложив руки на груди, несколько вытянулся вперед и в сторону, пытаясь заглянуть за плечо Фрэнсиса в желании рассмотреть, что же такого в той папке притянуло сейчас его внимание.
- Чего ты там бормочешь? – несколько возмущенно в попытках расслышать навострил уши Валькотт.
К последующим же событиям никак не был готов. Неожиданный крик и употребление его же имени заставляет напрячься всем телом, забыть о предупреждениях, приготовиться к обороне и обезвреживанию. Нападения же, как такового, вопреки ожиданиям, не происходит. Но расслабляться Валькотт не собирался.
- Похоже, нажрался до беспамятства здесь все же ты, придурок.
Плохо скрытые злость и раздражение все-таки просачиваются в слова подобно яду после укуса змеи. Фантом сдерживается из последних сил и почти пропускает пустые, совершенно глупые обвинения. Думает тем временем над тем, как быстрее и эффективнее обезвредить и выгнать прочь разбушевавшегося утреннего гостя. Все идеи сходятся на минимуме – все-таки они в разной весовой категории, где победа предопределена заблаговременно, а противник, к тому же, не является бойцом, что Валькотт, как опытный солдат, определят почти сразу.
Он скалит зубы и щетинится едва заметно, точно дикий зверь, приметивший назревающую угрозу. Кулаки незамедлительно сжались, руки освободились, напряженно повисли вдоль тела. Взгляд покоряется не сразу, но затем уходит в сторону, вдоль по руке, указывающей на флаг.
И пока Валькотт разбирается, какого чувства в нем все-таки больше – злости или недоумения, – его оплошностью пользуются сполна.
Разъяренный рев сотрясает стены небольшого помещения.
- Сука, ты расхреначил все нахуй!
Валькотт в несколько шагов преодолевает расстояние к столу. С силой схватив Мура за ногу, он тянет на себя и отбрасывает его в сторону. Подлететь обратно успевает за мгновение. Он вновь цепляется пальцами в рубашку, хватает сильно, кажется, излишне, тем самым заставляя подняться, возложив все буквально на свои же силы. Подняв же, не дает нормально встать на ноги, хватает одной рукой за горло и приближается к лицу своим так близко, как не позволил бы себе самый лучший друг.
- Расхреначил, блять, нахуй, ты слышишь?! Что с тобой не так, а? Что с тобой не так, гнида? Ты понимаешь, что ты сделал? Ты знаешь, чей это, блять, кабинет?! Ты разъебал кабинет человека, который принял тебя со всем твоим дерьмом! Какого хуя ты, блять, натворил? Может, мне придушить тебя здесь нахер? А?! Отличная, блять, идея!
Его крик был оглушителен, взгляд – ужасающим, а слова что ни на есть правдивыми. Осуществление сказанного является, скорее, спонтанно принятым решением, нежели тщательно продуманным планом. В подобные моменты Валькотт и вовсе не способен мыслить здраво, с учетом последствий. Именно поэтому, когда обвил шею мазохиста цветастым флагом, Джей даже не отдавал себе адекватного отчета в том, что творит - его голова отчаянно трещала, грозилась с каждым движением, с каждым звуком буквально разорваться.
- Элдерман только спасибо мне скажет за то, что избавил его от такого куска дерьма! Он не спустит тебе это с рук. Понимаешь? Ты слышишь меня? Отвечай!

[ пост    от    имени    уэса ]

- Всем бухла за счет Рикки Смита!
Бармен недоверчиво поглядывает на врученную ему айди карту и, приподняв бровь, возвращает свой взгляд обратно на самоуверенного посетителя.
- Кто это?
- Мой отец, - уверенно врет, натягивая на лицо простодушную улыбку перед тем как, сильно запрокинув голову, вывернуть в себя содержимое стакана. Идиотское имя, в который раз думает Уэс. - Но ты можешь звать меня Смитти.
Отрыгивая почти перед самым лицом, точно огнедышащий дракон, не доставало только пламени из глотки, кулаком прикрывает рот и неприятно морщится, бормоча что-то вроде виноватого «простите».

- Это чего ты здесь разнюхиваешь?
- А? – не успев сделать и глоток только что заказанного пива, поворачивается на стуле, удивленно и так по-детски округлив глаза; облизывает губы, которые только и успел намочить. – Чегой ты сказал?
Мужик перед ним, казалось, весил целый центнер. Если не два. Смотря на него снизу вверх, Уэс на автомате принялся считать количество его подбородков - три, не учитывая первый, - и только после отметил про себя, что черная жилетка ему слишком мала, и на нем, Уэсли, смотрелась бы гораздо круче.
- Я спросил «что ты здесь разнюхиваешь», что ты здесь забыл и зачем вопросы задаешь?
- Rela-a-ax, dude,- псевдо-эйфорическим тоном заявляет он, подняв высоко руку и сгрузив ее на плечо собеседнику. – Я просто пришел выпить, ладно? Ничего такого. Просто пытаюсь завести друзей.
Новый знакомый промолчал, но принялся сверлить глазами. Смерив недовольно взглядом, с ног, казалось, и до самого кончика потертой черной бейсболки с развернутым назад козырьком, свиноподобный сэр в итоге поморщился не очень-то довольно.
- Да он чертов вигилант! - доносится вдруг откуда-то со стороны прокуренный годами голос.
- Что? – обернувшись на крик из массы, искренне удивился здоровяк. Не прошло и трех секунд, когда его голова вновь поворачивается к Уэсу - что даже странно, отмечает он про себя, двигается он быстрее, чем должен бы. - Что ты здесь искал, тварь?
- Я? Что за вздор! Этот парень несет какую-то херню. – Наклонившись в сторону, будто бы выглядывая из-за огромной тучи, Уэсли обвиняюще ткнул пальцем в уверенного незнакомца, чьи длинные сальные волосы обрамляли сильно вытянутое, истерзанное десятками морщин лицо. – Похоже, тебе уже хватит пить.
- Говорю тебе, Джим! – обращается он к толстяку, напрочь игнорирую упертого вигилантского барана.
- Да с чего ты вообще взял, приятель?
- Из твоей головы, балбес. Я телепат, и вижу, пусть и слабо, с какой целью ты сюда пришел, - коснулся тощий пальцем своего виска.
- Неее, херня. Ты же не веришь ему, Джимми? Я тоже могу сказать, что я телепат, и также, например, с честной миной рассказать, что твой дружок, - тычет пальцем в тушу перед собой, - этот волосатый потный викинг, на самом деле ранимая овечка, и всю жизнь он мечтал заниматься балетом – вот откуда у него эти маленькие косички на башке! – Обратив внимание, как закипает перед ним несостоявшаяся балерина, Уэсли выставляет перед собой руки ладонями от себя, призывая тем самым успокоиться. - Нет, чувак, никаких вигилантов. Видишь, - расстегивает неуклюже первые две пуговицы рубашки и оголяет правую грудь, - на сердце вытатуирован орел – символ нашего братства! – Опускает голову, следуя за недовольным взглядом. - Черт, да где же он? – рыскает по груди и расстегивает остальные пуговицы, оставив лишь последнюю. – Похоже, меня крупно наебали, - разочарованно вскидывает руками, - и это была хна, когда я просил набить настоящую! Неужели ты мне не веришь, брат? Сьюзи, ты ведь помнишь Орландо? – вскинув руку, поднятой вверх ладонью указывает в сторону сидящей рядом с тощим женщины, мол, подтверди. - Того мерзкого итальяшку, который появился у нас на улице неделю назад и впаривал всем свои дешевые цены? – но ее искреннее удивление на пару с четким недовольством говорили сами за себя – она его впервые видит. - Нет? Вот же гребанный мошенник! Сейчас я пойду к нему домой и разнесу все к ебени ма…
Тяжелый удар приходится на скулу и от неожиданности и приложенной силы скидывает Уэса на пол, пусть тот и успел провести рукой по барной стойке, но зацепиться за нее – нет. Хоть падение несколько затормозила, и на том спасибо. Тряся головой первые секунды, дабы прийти в себя – что зря – после резкой смены декораций, глазами Уэсли находит… ноги? Женские, по привычке подмечает он.
Ладонями упираясь в пол, он поднимается вверх, словно отжимаясь, но зависнув, задирает голову вверх и смотрит на женщину, у чьих ног ему довелось оказаться в этот раз.
- Scusi*, мадам, совершенно случайно получилось, - самой очаровательной улыбкой во все тридцать два он скалится ей. Темноволосую, с короткой стрижкой и миловидным лицом, он не приметил ее за все то время, что находился здесь. Разве ей здесь место?
Он хочет было подняться, становясь на колени, но массивная рука с толстыми пальцами смыкается на вороте его рубашки с причудливыми пальмами и тянет на себя – помогая, что ли?
Скользящий от проступивших капель пота, а оттого немного смягченный, удар сходит с подбородка.
А, нет. Показалось.

---

*простите

ALANA RAWLINS, 36 » INVISIBILITY » AMY ADAMS
Н Е В И Д И М О С Т Ь

[indent] Перфекционистка до мозга костей. Та, у кого все схвачено, и кто сможет всему найти рациональное объяснение. Всего за десять лет поднялась от должности ассистента на региональном телеканале до исполнительного продюсера вечернего выпуска новостей на CNN. Успехи Роулинс были настолько впечатляющими, что ее команде доверяли проведение предвыборных дебатов 2033-го года. [indent] Когда в сеть попадает видеообращение Риндта, Алана первое время остается беспристрастной, но проводит расследование на тему «человека из будущего». Однако чем глубже копает ее команда, тем больше препятствий и недоброжелателей возникает на их пути. [indent] Постепенно ее эфиры начинают окрашиваться в «ренегатские» оттенки, и это не укрывается от глаз руководства канала. В начале марта 2036-го ей ставят ультиматум: либо она возвращает новости в прежнее русло, либо ее отстраняют от работы. Алана подает заявление на увольнение, решив, что честь дороже. За ней уходит и большая часть ее команды. [indent] Они остаются в Атланте и продолжают свое дело, организовав небольшую радиостанцию «Thunderbird». Алана начинает совмещать деятельность продюсера и ведущей. Слухи о радиоволне, транслирующей самые актуальные и провокационные новости, быстро разлетаются по интернет-форумам, эфиры стремительно набирают популярность, вскоре выбираясь и за пределы Джорджии. Несмотря на ограниченные ресурсы, «Thunderbird» приобретают славу одного из ведущих подпольных источников новостей в США. [indent] В целях безопасности во время войны станция хранила свои координаты в секрете и несколько раз переезжала по стране. Новым местом обычно выбирался один из штатов, поддерживающих вигилантов - находиться в стане врага и вести вещание оттуда было чрезвычайно опасно, но, как считала Алана, наиболее эффективно. «Thunderbird», на тот момент базировавшаяся в Небраске, и все причастные к ней люди были уничтожены пожаром в начале октября 2037 года. [indent] В тот момент Алана и ее первый помощник Сид Форрестер по счастливой случайности находятся в Берлингтоне, собирая материал о рассекреченном главном штабе ренегатов. Подозревая, что возгорание не было случайным, она остается в Висконсине, где на них в скором времени выходит разведка. Когда штаты один за другом отворачиваются от ренегатов и переходят на сторону «трезубца», Роулинс принимает предложение возглавить новое подразделение главного штаба ренегатов, призванного доносить до людей честную информацию. [indent] Война забрала жизни ее коллег и друзей. Ей посчастливилось выжить, и теперь Алана продолжает начатое уже с полной поддержкой ренегатов в качестве официального «голоса» сопротивления.